Князь Владимир - Страница 144

144

– Если война меня не касается, приму другое предложение. Но если чье-то принял, уже сражался бы под их знаменами, сколько бы ни предлагала другая сторона.

– Логично, – кивнул Володя. Помолчал. – А вот я так не могу.

– Ну конечно, милорд, – согласился Филлип. – Вы же благородный. Наемничество не для вас.

– Хочешь сказать благородные не шли в наемники? – удивился Володя.

– Эм… бывало всякое…

– И, наверное, даже часто. Мда уж. Благородство…

Володя отвернулся и поднялся к себе.

Тут в комнату вбежала Генриетта, торопливо огляделась, умоляюще взглянула на Филлипа с Джеромом и тут же залезла в бар, где Володя держал орехи в меду, которые покупал для Аливии. После того, как она уехала к отцу, все это богатство досталось Генриетте. Графиня тут же навела порядок, запретив дочери есть слишком много сладостей, но девочка периодически тайком от матери таскала орешек другой – знала, что никто не выдаст.

– Генриетта! – Девочка испуганно вздрогнула и зажевала с удвоенным усердием. – Генриетта! Мне долго тебя еще ждать? Немедленно поднимайся!

Под добродушные улыбки девочка выскочила из комнаты и в этот момент кто-то отчаянно затарабанил в дверь. Филлип едва не свалился со стула, вскочил и торопливо достал меч, Джером отскочил в сторону, из двери высунулась испуганное личики Генриетты.

Стук на миг прекратился, а потом повторился с удвоенной силой, из комнаты спустился удивленный Володя.

– Кого это еще в такую погоду несет? – поинтересовался он.

– Не знаю, милорд, – тут же отозвался Джером.

– Ну так открой и посмотри.

Джером умоляюще взглянул на Филлипа с мечом. Тот досадливо поморщился и пошел открывать дверь сам.

– Что случилось? – лицо у графини, спустившей со второго этажа было бледным – она явно боялась, хотя чего именно, Володя сказать бы не смог. Вряд ли разбойников. Возможно, она знала кто сейчас стучится в дверь…

Додумать эту мысль Володя не успел – в комнату стремительно вошел Филлип, едва не неся на руках молодую женщину в легком платье, никак не подходящем для погоды.

– Милорд, там еще конь во дворе, – доложил Филлип. – Похоже, эта чокнутая на нем прискакала.

Филлип аккуратно положил женщина на кушетку.

– Джером, подогрей вино. – Володя подошел поближе. – Сударыня… – И тут он узнал её. – Розалия?! Вы?!

Женщин оперлась о плечо Филлипа и поднялась, тот попытался удержать её, но Розалия просто отмахнулась.

– Милорд… Аливия… Она… врач говорит, что она проживет максимум два дня… она очень просила привезти вас… чтобы попрощаться…

Графиня чуть охнула и быстро обернулась к Володе, чтобы как-то поддержать его и испугалась… Лицо юноши стало похоже на маску мертвеца, такое выражение никак не может быть у живого человека. Похоже, остальные пришли к такому же выводу и сейчас с ужасом ждали, что будет дальше, наверное, никто не удивился бы, если бы синьор умер бы прямо сейчас на месте. Даже Розалия не осмелилась ничего говорить, в комнате стояла полнейшая тишина, только за окном барабанил дождь. Прошла минута… вторая… Володя медленно повернул голову.

– Джером… – голос совершенно равнодушный и каменно-спокойный… как у могилы, – я велел подогреть вино, где оно?

– Ми… несу.

– Розалия, что с ней?

– Ми… ваша свет…

– Короче. Без обращений переживу.

– Аливия сегодня не спустилась к завтраку. Я встревожилась и послала проведать её Руперта… меня она так и не воспринимает… Тот поднялся, а потом позвал нас… Аливии плохо было, кололо в боку…

– Справа или слева?

– Что?

– В правом боку её кололо или в левом?

– Я… я не знаю, милорд… Я очень перепугалась и мне…

– Понятно, дальше.

– Осторн отправил за врачом… тогда еще дождь не такой сильный был… врач пришел, осмотрел и… и…

– Ясно. Графиня, у вас есть теплые накидки?

– А… да, есть.

– Одолжите Розалии. Филлип, ты едешь со мной, Джером, на тебе дом, когда я вернусь, не знаю. И где горячее вино?

– Вот, милорд…

– Не мне, Розалии дай выпить.

Абсолютное отсутствие жизни в голосе и даже намеков на какие-либо эмоции. Даже всегда гордая графиня в этот момент не рискнула вступать в спор и поспешила выполнять все распоряжения, хотя раньше обязательно возмутилась, если бы кто-то осмелился понукать ею.

Володя развернулся и стал подниматься наверх, но тут же спустился с большой сумкой необычной конструкции, которую осторожно водрузил на стол. Филлип и раньше видел её, и синьор обращался с ней очень аккуратно. Что в ней он так и не осмелился спросить. А князь тем временем раскрыл её и стал раскладывать на столе какие-то блестящие коробочки из необычайно светлого и непонятного металла, какие-то стеклянные баночки. Стеклянные!!! Да каждая такая должно быть стоит целый золотой! Синьор же, тем временем оглядел все это хозяйство, что-то читая на приляпанных к баночкам бумажкам и что-то бормоча, потом аккуратно вернул все вещи обратно в сумку и закрыл её. Из шкафа достал накидку и набросил на себя, даже привычной кольчуги не надев.

– Ваша светлость, мечи… – осмелился напомнить Филлип.

Володя на мгновение замер, потом снова поднялся к себе и вернулся опять без кольчуги, но уже опоясанный мечами. Филлип хотел было взять сумку на столе, но Володя решительно отстранил его и взял сумку сам, не забыв, у входа захватить ещё и посох.

Глава 23

Странная кавалькада неслась сквозь дождь – впереди юноша, мало обращающий внимание на непогоду, позади всадник с женщиной на луке седла, закутанной во множество накидок и завернутая в плащ. Филлип изредка с тревогой посматривал на господина, который каким-то чудом умудрялся отыскивать правильную дорогу в этой стене дождя. Ему самому приходилось постоянно быть настороже, чтобы не отстать и не потеряться. Вот и приходилось постоянно всматриваться сквозь дождь. Вольдемар замешкался только один раз, когда они выехали на перекресток, что и позволило его догнать.

144