Князь Владимир - Страница 131

131

– Другими словами я пытаюсь разобраться в ситуации прежде, чем Аливия вернется к вам.

– Думаете, я заказал нападение на караван? – Осторн вздохнул. – Странные у вас взгляды, милорд. Свадьба с Лианорой был классическим браком по расчету, который не потерял актуальности и сейчас. Так что для меня с точки зрения моих деловых интересов её гибель настоящая трагедия. К тому же, как это ни странно, но наш брак был действительно счастливым и я даже любил её.

– И потому сразу после её смерти берете в жены другую?

– Розалия – кузина моей бывшей жены. И её я взял в жены по той же причине, по которой раньше женился на Лианоре. Тот брак был скреплением партнерского договора. После известия о гибели жены партнеры потребовали подтверждения договора. Поверьте, милорд, мои люди очень тщательно искали Лианору, они даже захватили некоторых разбойников, совершивших нападение, и те показали, что девочке и женщине удалось бежать, хотя их преследовали. Я знал, что Лианора и Аливия не попали в руки разбойников, но из леса они не вышли и к весне.

– Однако Аливия жива. И если бы я оказался более расторопным, сумел бы спасти и её мать.

– Да, милорд. Но о таком варианте я не думал. В том лесу никто не живет.

– Вам не кажется, что немного рискованный вариант? Много допущений.

Володя видел, что купец очень хочет послать его в очень далекое путешествие с его расспросами, но, во-первых, не решается по причине разности в социальном положении, а во-вторых, ради дочери согласен терпеть и этого нахального субъекта, сующего нос не в свои дела.

– Милорд… это дела купеческой гильдии. Я не понимаю, почему они вам интересны.

– Дела вашей купеческой гильдии мне совсем не интересны, но мне интересна Аливия. Потому прежде, чем она вернется домой, я хочу быть твердо уверен, что там к ней будут относиться с любовью и что не будет никаких разных сюрпризов.

Купец покраснел от ярости, но опять сдержался, Мальчик твердо встретил его разъяренный взгляд.

– Вы все-таки подозреваете меня в убийстве жены?

– Нет. Я хочу разобраться и понять.

– Хорошо. Выбор у меня был прост: либо новая женитьба, либо разрыв партнерства, что для меня равносильно разорению. Риск был, потому я и начал привлекать старшего сына к делам, хотя он еще не совсем готов. Ради детей я пошел на этот риск. Я уже прожил. Но дети не пойдут с торбой.

– Похвально. – Осторн вздернулся, словно его ударили, но тут же сообразил, что милорд вовсе не издевается, а действительно его хвалит. – Только я все равно не понимаю необходимость этого брака. Ведь у вас же остались дети. Руперт, Аливия…

– Руперт и Гонс от первого брака. Только Аливия дочь Лианоры.

– Кхм… Аливия ничего не говорила про то, что вы были уже женаты.

– А она и не знает. Там сразу все не сложилось, выскочил по молодости наперекор воле родителей, решил, что всех умнее, ну а потом началась реальная жизнь, а не сказания менестрелей. Руперт был первым ребенком, второй умер сразу после рождения… дочь… третий сын прожил полгода, а еще через два года родился Гонс, ему сейчас одиннадцать, после чего Донна сочла, что с нее хватит прозябать вместе с таким неудачником, как я и сбежала с одним моим конкурентом.

– Сбежала?

– Ну думает, что сбежала. Вроде бы как обманом завлекла меня в храм и произнесла формула развода при трех свидетелях. Я не люблю о ней вспоминать. А Аливия считает, что Руперт и Гонс ее родные братья.

– Гм… – Володя хотел уже было удивиться, но тут же вспомнил, что до встречи с ним девочка не умела ни считать ни писать. И даже знай она, что её мать живет вместе с ее отцом десять лет, ничего бы ей это не сказало. Да и вряд ли она даже задумывалась над этим. И не то, что скрывали от нее что-то, просто не говорили и все.

– Так что с гибелью Лианоры и Аливии мои партнерские отношения с… одним человеком оказались под угрозой. Дело такое, что без полного доверия никак, а доверять можно только своим.

– Контрабанда, значит. Да не бледнейте вы так, честно говоря, мне совершенно все равно, чем вы там торгуете… не людьми, нет? Ну и слава богу. К этому виду бизнеса у меня стойкое отвращение по моральным причинам. Ну и по личным воспоминаниям кое-каким.

Осторн счел за лучшее не уточнять по поводу этих воспоминаний.

– Я прекрасно оценивал риск. И это был мой сознательный выбор.

– Осталось только уговорить Аливию принять вашу жену как свою новую маму.

– Розалия души не чаяла в Лианоре. Они с детства дружили. Помню, когда уже договорились о моей женитьбе на Лианоре и я приехал в дом, Розалия… ей тогда лет десять было, подкараулила меня и предлагала свои сбережения, только бы я оставил любимую сестренку с ней.

– И много предлагала? – не сдержал улыбки Володя.

– Грошей десять или двенадцать, – тоже улыбнулся Осторн. – Я не считал. Первое время она часто к нам ездила, все не верила, что я не обижаю ее сестру.

– Вроде бы вы говорили кузина?

– Розалия рано потеряла мать и они с Лианорой жили вместе. А когда родилась Аливия, Розалия практически поселилась у нас. Постоянно нянчилась с малышкой почти до двух лет. Жаль, что нам пришлось переехать. Полагаете, милорд, Розалия сможет причинить какой-то вред дочурке обожаемой ею сестры?

Володя задумался.

– Что ж… полагаю, я узнал все, что хотел. Позаботьтесь об Аливии, и, поверьте лучше не сдерживать её стремлений, а помочь ей развиться.

– И вам, милорд, спасибо за то, что вернули мне дочь.

Володя поднялся и отправился в дом. Говорить не хотелось, чтобы не выдать себя. Снова одиночество… Но он его переживет, как уже переживал раньше… Как-нибудь справится.

131